Eat well, stay fit, die anyway.
читать дальшеС самого утра зал №33 был заполнен до отказа. Анастасия Савалас, одетая в простую черную юбку и блузку, без украшений и практически без макияжа, сидела за столиком обвиняемых. Она была поразительно красива.
Прокурор Питер Демонидес обращался к присяжным:
- Дамы и господа, иногда суд по делу об убийстве затягивается на три-четыре месяца. Однако я полагаю, что вам не стоит волноваться по этому поводу - дело не займет столько времени. После того как вы выслушаете все показания, я уверен, вы единогласно вынесете единственно возможный в данном случае вердикт - преднамеренное убийство. Обвинение докажет, что подозреваемая сознательно убила мужа, так как он угрожал ей разводом, узнав о ее романе с семейным шофером. Мы докажем, что у подозреваемой были мотив, возможность и средства совершить это хладнокровное убийство. Спасибо за внимание. - Прокурор сел на место.
Главный судья повернулся к Чотасу:
- Готова ли защита выступить со вступительной речью?
Наполеон Чотас медленно поднялся на ноги.
- Да, ваша честь. - Неуверенно, шаркая ногами, он двинулся к скамье присяжных. Остановившись перед присяжными и неустанно мигая, Чотас заговорил, и пока он произносил речь, казалось, что он разговаривает сам с собой.
- Я многое повидал в своей жизни, и понял, что ни один мужчина, и ни одна женщина не могут скрыть своей злой сущности. Зло всегда проявляет себя. Как сказал один поэт, глаза - зеркало души. И я верю, что это так. Я хочу, дамы и господа, чтобы вы взглянули в глаза обвиняемой. Ни при каких обстоятельствах она не смогла бы убить кого-либо. - Наполеон Чотас постоял еще какое-то время, как будто думая, что добавить к сказанному, а потом, шаркая, вернулся на свое место.
Питера Демонидеса внезапно переполнило чувство триумфа. «Боже мой, это была самая слабая вступительная речь, которую я когда-либо слышал! Старик проиграл это дело».
- Обвинение готово вызвать в зал суда первого свидетеля?
- Да, Ваша честь. Я вызываю Розу Ликургос.
Крупная женщина средних лет поднялась со скамьи для зрителей и уверенно прошествовала на свидетельское место. Ее привели к присяге.
- Миссис Ликургос, кем вы работаете?
- Я служу экономкой,… - У нее перехватило дыхание, Я служила экономкой у мистера Саваласа.
- У мистера Джорджа Саваласа?
- Да, сэр.
- Будьте так добры, скажите, сколько времени вы служите у мистера Саваласа.
- Двадцать пять лет.
- О, это очень долго. Вам нравился ваш работодатель?
- Он был ангелом.
- Вы работали у мистера Саваласа, когда он состоял в первом браке?
- Да, сэр. Когда хоронили его жену, я стояла с ним рядом у могилы.
- Правильно ли будет сказать, что у них были хорошие взаимоотношения?
- Они были без ума друг от друга.
- Питер Деномидес взглянул на Наполеона Чотаса, ожидая возражений по поводу ведения допроса. Но Чотас сохранял молчание, казалось, он был глубоко погружен в размышления.
Питер Демонидес продолжал:
- Вы служили у мистера Саваласа, когда он состоял во втором браке с Анастасией Савалос?
- Да, сэр, конечно. - Казалось, она выплевывала слова.
- По-вашему это был счастливый брак? - Питер вновь взглянул на Наполеона Чотаса, но тот никак не отреагировал.
- Счастливый? Нет, сэр. Они жили словно кошка с собакой.
- Вы присутствовали при каких-либо ссорах между ними?
- Этого невозможно было избежать. Их было слышно по всему дому, а дом-то большой.
Я полагаю, ссоры были только словесными, не физическими. То есть мистер Савалас никогда не бил свою жену?
- О, были и физические. Но все было наоборот - мадам била его. Мистер Савалас был уже не молод, и с годами стал таким хрупким.
- Вы видели как миссис Савалас била своего мужа?
- И не один раз. - Свидетельница бросила взгляд на Анастасию Савалас, в голосе сквозила нотка жестокого удовлетворения.
- Миссис Ликургос, в ночь смерти мистера Саваласа кто из штата прислуги находился в доме?
- Никого.
Питер Демонидес придал своему голосу удивление.
- Вы утверждаете, что в доме, таком большом по вашим словам, не было никого из прислуги? Разве у мистера Саваласа не было повара, служанки, дворецкого?...
- Да, сэр, конечно были. Но мадам в тот вечер велела всем зять выходной. Она сказала, что хочет сама приготовить мужу ужин. Это должен был быть второй медовый месяц. - Последняя фраза была произнесена с презрительным фырканьем.
- Получается, миссис Савалас избавилась ото всех?
На этот раз уже главный судья взглянул на Наполеона Чотаса, ожидая протест. Но адвокат сидел, погруженный в свои мысли.
Главный судья повернулся к Демонидесу.
- Прокурор, прекратите задавать свидетельнице наводящие вопросы.
- Извините, Ваша честь. Я перефразирую вопрос. - Демонидес подошел поближе к миссис Ликургос.
- Вы говорите, что в ночь, когда слуги обычно находились в доме, миссис Савалас приказала всем уйти, чтобы остаться наедине с мужем?
- Да, сер. А бедный мистер Савалас был так сильно простужен.
- Часто ли миссис Савалас сама готовила ужин мужу?
Миссис Ликургос фыркнула.
- Она? Нет, сэр. Только не она. Она вообще по дому ничего не делала.
А Наполеон Чотас сидел и слушал, как будто был обычным зрителем.
- Спасибо, миссис Ликургос. Вы очень нам помогли.
Питер Демонидес, пытаясь скрыть удовлетворение, повернулся к Чотасу. Показания миссис Ликургос произвели заметное впечатление на присяжных. Они неодобрительно поглядывали в сторону обвиняемой. «Посмотрим, как старик будет выкручиваться».
- Свидетель в вашем распоряжении.
Наполеон Чотас поднял голову.
- Что? А.. У меня нет вопросов.
Главный судья удивленно взглянул на него.
- Мистер Чотас, вы не хотите провести перекрестный допрос свидетеля?
Наполеон Чотас поднялся.
- Нет, ваша честь. Она производит впечатление абсолютно искренней женщины. - Он снова сел.
Питер Демонидес не мог поверить своей удаче. «Боже мой, думал он, старик даже и не пытается бороться. С ним все кончено». Демонидес уже наслаждался вкусом победы. Главный судья повернулся к прокурору.
- Можете вызвать следующего свидетеля.
- Обвинение вызывает Джозефа Паппаса
Высокий привлекательный темноволосый молодой мужчина поднялся со скамьи и подошел к свидетельскому месту. Его привели к присяге.
Питер Демонидес начал допрос.
- Мистер Паппас, скажите, пожалуйста, кто вы по профессии.
- Я шофер.
- В настоящее время вы где-нибудь работаете?
- Нет.
- Но у вас до недавнего времени была работа. То есть вы работали до смерти Джорджа Саваласа.
- Да, это так.
Сколько времени вы работали у мистера Саваласа?
- Чуть больше года.
- Вам нравилась эта работа?
Джозеф Паппас покосился в сторону Чотаса, ожидая, что тот придет к нему на помощь. Но адвокат промолчал.
- Вам нравилась эта работа, Мистер Паппас?
- Обычная работа.
- Вы получали хорошее жалование?
- Да.
- Ну, тогда может стоит сказать, что работа была лучше, чем просто обычная? Я хочу сказать, не было ли еще каких-либо выгод? Разве вы не были любовником миссис Савалас?
Джозеф Паппас опять взглянул на Наполеона Чотаса в поисках поддержки. Но безрезультатно.
- Я… Да, сэр. Наверное, был.
Питер Демонидес не сдержал презрительной насмешки.
- Наверное, были? Вы находитесь под присягой. У вас либо была любовная связь, либо нет. Так что?
Паппас нервно заерзал.
- У нас был роман.
- Несмотря на то, что вы работали у ее мужа, получали хорошее жалование и жили под его крышей?
- Да, сэр.
- И вы спокойно брали неделя за неделей деньги у мистера Саваласа и в то же время крутили роман с его женой?
- Это был не просто роман.
Питер Демонидес тщательно насадил наживку.
- Это не был просто роман? Что вы имеете в виду? Боюсь, я вас не понимаю.
- Я имею в виду… Мы с Анастасией собирались пожениться.
По залу суда прошел удивленный шепоток. Присяжные во все глаза смотрели на обвиняемую.
Прокурор Питер Демонидес обращался к присяжным:
- Дамы и господа, иногда суд по делу об убийстве затягивается на три-четыре месяца. Однако я полагаю, что вам не стоит волноваться по этому поводу - дело не займет столько времени. После того как вы выслушаете все показания, я уверен, вы единогласно вынесете единственно возможный в данном случае вердикт - преднамеренное убийство. Обвинение докажет, что подозреваемая сознательно убила мужа, так как он угрожал ей разводом, узнав о ее романе с семейным шофером. Мы докажем, что у подозреваемой были мотив, возможность и средства совершить это хладнокровное убийство. Спасибо за внимание. - Прокурор сел на место.
Главный судья повернулся к Чотасу:
- Готова ли защита выступить со вступительной речью?
Наполеон Чотас медленно поднялся на ноги.
- Да, ваша честь. - Неуверенно, шаркая ногами, он двинулся к скамье присяжных. Остановившись перед присяжными и неустанно мигая, Чотас заговорил, и пока он произносил речь, казалось, что он разговаривает сам с собой.
- Я многое повидал в своей жизни, и понял, что ни один мужчина, и ни одна женщина не могут скрыть своей злой сущности. Зло всегда проявляет себя. Как сказал один поэт, глаза - зеркало души. И я верю, что это так. Я хочу, дамы и господа, чтобы вы взглянули в глаза обвиняемой. Ни при каких обстоятельствах она не смогла бы убить кого-либо. - Наполеон Чотас постоял еще какое-то время, как будто думая, что добавить к сказанному, а потом, шаркая, вернулся на свое место.
Питера Демонидеса внезапно переполнило чувство триумфа. «Боже мой, это была самая слабая вступительная речь, которую я когда-либо слышал! Старик проиграл это дело».
- Обвинение готово вызвать в зал суда первого свидетеля?
- Да, Ваша честь. Я вызываю Розу Ликургос.
Крупная женщина средних лет поднялась со скамьи для зрителей и уверенно прошествовала на свидетельское место. Ее привели к присяге.
- Миссис Ликургос, кем вы работаете?
- Я служу экономкой,… - У нее перехватило дыхание, Я служила экономкой у мистера Саваласа.
- У мистера Джорджа Саваласа?
- Да, сэр.
- Будьте так добры, скажите, сколько времени вы служите у мистера Саваласа.
- Двадцать пять лет.
- О, это очень долго. Вам нравился ваш работодатель?
- Он был ангелом.
- Вы работали у мистера Саваласа, когда он состоял в первом браке?
- Да, сэр. Когда хоронили его жену, я стояла с ним рядом у могилы.
- Правильно ли будет сказать, что у них были хорошие взаимоотношения?
- Они были без ума друг от друга.
- Питер Деномидес взглянул на Наполеона Чотаса, ожидая возражений по поводу ведения допроса. Но Чотас сохранял молчание, казалось, он был глубоко погружен в размышления.
Питер Демонидес продолжал:
- Вы служили у мистера Саваласа, когда он состоял во втором браке с Анастасией Савалос?
- Да, сэр, конечно. - Казалось, она выплевывала слова.
- По-вашему это был счастливый брак? - Питер вновь взглянул на Наполеона Чотаса, но тот никак не отреагировал.
- Счастливый? Нет, сэр. Они жили словно кошка с собакой.
- Вы присутствовали при каких-либо ссорах между ними?
- Этого невозможно было избежать. Их было слышно по всему дому, а дом-то большой.
Я полагаю, ссоры были только словесными, не физическими. То есть мистер Савалас никогда не бил свою жену?
- О, были и физические. Но все было наоборот - мадам била его. Мистер Савалас был уже не молод, и с годами стал таким хрупким.
- Вы видели как миссис Савалас била своего мужа?
- И не один раз. - Свидетельница бросила взгляд на Анастасию Савалас, в голосе сквозила нотка жестокого удовлетворения.
- Миссис Ликургос, в ночь смерти мистера Саваласа кто из штата прислуги находился в доме?
- Никого.
Питер Демонидес придал своему голосу удивление.
- Вы утверждаете, что в доме, таком большом по вашим словам, не было никого из прислуги? Разве у мистера Саваласа не было повара, служанки, дворецкого?...
- Да, сэр, конечно были. Но мадам в тот вечер велела всем зять выходной. Она сказала, что хочет сама приготовить мужу ужин. Это должен был быть второй медовый месяц. - Последняя фраза была произнесена с презрительным фырканьем.
- Получается, миссис Савалас избавилась ото всех?
На этот раз уже главный судья взглянул на Наполеона Чотаса, ожидая протест. Но адвокат сидел, погруженный в свои мысли.
Главный судья повернулся к Демонидесу.
- Прокурор, прекратите задавать свидетельнице наводящие вопросы.
- Извините, Ваша честь. Я перефразирую вопрос. - Демонидес подошел поближе к миссис Ликургос.
- Вы говорите, что в ночь, когда слуги обычно находились в доме, миссис Савалас приказала всем уйти, чтобы остаться наедине с мужем?
- Да, сер. А бедный мистер Савалас был так сильно простужен.
- Часто ли миссис Савалас сама готовила ужин мужу?
Миссис Ликургос фыркнула.
- Она? Нет, сэр. Только не она. Она вообще по дому ничего не делала.
А Наполеон Чотас сидел и слушал, как будто был обычным зрителем.
- Спасибо, миссис Ликургос. Вы очень нам помогли.
Питер Демонидес, пытаясь скрыть удовлетворение, повернулся к Чотасу. Показания миссис Ликургос произвели заметное впечатление на присяжных. Они неодобрительно поглядывали в сторону обвиняемой. «Посмотрим, как старик будет выкручиваться».
- Свидетель в вашем распоряжении.
Наполеон Чотас поднял голову.
- Что? А.. У меня нет вопросов.
Главный судья удивленно взглянул на него.
- Мистер Чотас, вы не хотите провести перекрестный допрос свидетеля?
Наполеон Чотас поднялся.
- Нет, ваша честь. Она производит впечатление абсолютно искренней женщины. - Он снова сел.
Питер Демонидес не мог поверить своей удаче. «Боже мой, думал он, старик даже и не пытается бороться. С ним все кончено». Демонидес уже наслаждался вкусом победы. Главный судья повернулся к прокурору.
- Можете вызвать следующего свидетеля.
- Обвинение вызывает Джозефа Паппаса
Высокий привлекательный темноволосый молодой мужчина поднялся со скамьи и подошел к свидетельскому месту. Его привели к присяге.
Питер Демонидес начал допрос.
- Мистер Паппас, скажите, пожалуйста, кто вы по профессии.
- Я шофер.
- В настоящее время вы где-нибудь работаете?
- Нет.
- Но у вас до недавнего времени была работа. То есть вы работали до смерти Джорджа Саваласа.
- Да, это так.
Сколько времени вы работали у мистера Саваласа?
- Чуть больше года.
- Вам нравилась эта работа?
Джозеф Паппас покосился в сторону Чотаса, ожидая, что тот придет к нему на помощь. Но адвокат промолчал.
- Вам нравилась эта работа, Мистер Паппас?
- Обычная работа.
- Вы получали хорошее жалование?
- Да.
- Ну, тогда может стоит сказать, что работа была лучше, чем просто обычная? Я хочу сказать, не было ли еще каких-либо выгод? Разве вы не были любовником миссис Савалас?
Джозеф Паппас опять взглянул на Наполеона Чотаса в поисках поддержки. Но безрезультатно.
- Я… Да, сэр. Наверное, был.
Питер Демонидес не сдержал презрительной насмешки.
- Наверное, были? Вы находитесь под присягой. У вас либо была любовная связь, либо нет. Так что?
Паппас нервно заерзал.
- У нас был роман.
- Несмотря на то, что вы работали у ее мужа, получали хорошее жалование и жили под его крышей?
- Да, сэр.
- И вы спокойно брали неделя за неделей деньги у мистера Саваласа и в то же время крутили роман с его женой?
- Это был не просто роман.
Питер Демонидес тщательно насадил наживку.
- Это не был просто роман? Что вы имеете в виду? Боюсь, я вас не понимаю.
- Я имею в виду… Мы с Анастасией собирались пожениться.
По залу суда прошел удивленный шепоток. Присяжные во все глаза смотрели на обвиняемую.